Свидетельство эпохи
Четверг, февраля 23, 2006Тем более удивительно, что в девяностые годы Канчели стал главным среди конструкторов Москвы. К тому времени курортные проекты, над которыми он работал все восьмидесятые годы, были заморожены. Работа переместилась в Москву. Канчели спроектировал купола храма Христа Спасителя, затем Манежную площадь, помог перекрыть Гостиный Двор. Ни один из этих объектов не вызывает у Канчели энтузиазма, а о Манежной он говорит с откровенным отвращением, но очевидно, что в какой-то момент конструктор, верящий в подчиненность формы функции, и мэр, очевидно исходящий из совсем иной философии, полюбили работать друг с другом. Канчели восхищен Лужковым, в особенности тем, как мэр умудряется одновременно держать в голове невероятное количество информации: «это специфический талант, гениальность специфическая». Очень приятно Канчели оттого, что мэру нравится с ним разговаривать. И оттого, что последние годы у него огромное количество работы: башня в Сити, дом правительства Москвы, дом правительства Московской области, реконструкция Большого театра (ненавистный объект), аквапарк «Трансвааль», горнолыжный центр на Нагорной.
Это кусок из отличной статти Маши Гессен (которую я, к слову, сильно недолюбливаю).
Стаття написана в апреле 2005 года.
Там же:
Затем Канчели участвовал в проектировке Бауманского рынка, получившего передовую в те годы оболочку — тип конструкции, характерный скорее для спортивных сооружений, что стало в то время актуальным для Москвы, замахнувшейся на Олимпиаду.
Впечатление сильное. Целиком — ниже.
(далее…)