Правда о Белоруссии
Поскольку правда всегда находится между полюсами общественного мнения, я попытался составить такую правду из трех источников: стаття в белорусской газете, стаття в австрийской газете и рассказ одной девушки в ЖЖ.
Итак, правда о том, что происходило в Белоруссии. В нижеследующем тексте нет НИ ОДНОГО моего слова. Одна правда.
Правда о Белоруссии
Телевизионные кадры знакомы: люди в черном, в касках и с дубинками нападают на мирных, невооруженных и преимущественно молодых демонстрантов.
Это не какая–то карательная миссия — это конституционная обязанность солдат внутренних войск, призванных по закону обеспечивать общественный порядок.
Били простых людей: женщин, стариков, молодежь, На одного: по 2-6 человек с дубинками, в полном камуфляже. Били жестоко, остервенело. Я орала во все горло, у меня в руках был букет из гвоздик, им я прикрывалась.
Политические авантюристы, призвавшие распаленную толпу «идти на Окрестина», плели рассчитанный на дураков вздор, что они «принесут цветы». Но эти подразумеваемые цветы были зловещего цвета, а в действительности толпа несла штыри, булыжники и бутылки…
Я осталась на месте и СМОТРЕЛА, ЦЕПЕНЕЯ от происходящего. На площади лежащих БИЛИ. БИЛИ ногами, дубинками. Люди карабкались в гору, соскальзывали и падали под ноги ОМОНУ, а они БИЛИ ползущих и лежащих.
Перед солдатами была ослепленная злобой толпа, которую Козулин призвал… выдвигаться к охраняемому объекту (проще говоря, спецприемнику управления милиции Минска), где содержатся арестованные преступники всех мастей.
Это была настоящая мирная демонстрация. Мы шли мирно, чтобы возложить цветы к тюрьме, где сидели невинные люди.
Командиры и старшие оперативные начальники делали все возможное, чтобы обошлось без столкновений и тем паче без пролития крови.
Омоновцы в своих берцах как обезьяны карабкались наверх, БИЛИ людей по спинам. Раздались взрывы, пошел дым. Я оказалась за ОМОНом и тут пошла другая колонна.
На пути толпы встала солдатская шеренга. И тогда «тихие мальчики», «интеллигентные девочки» бросились врукопашную. На кого? На своих сверстников, на своих братьев.
Там были священники.
Громила, надевший рясу священника и бьющий крестом (!) по голове солдата, — это клинический случай.
То, что об арестованных противниках режима нет никаких сведений и через несколько дней после их ареста, тоже является известной практикой, как и ускоренное производство по уголовным делам в судах, репрессии на работе или в университетах.
Телевидение показало всю мерзость поведения толпы.
Но из-за телеоператоров и фотографов противников режима били сначала в милицейских машинах или в тюрьмах.
Затем арестованные были вынуждены стоять по несколько часов на холоде на тюремном дворе, и им отказывали в возможности сходить в туалет.
Нормальные люди содрогнулись, столкнувшись с оборотной стороной медали «голубых революций» и «ненасильственного протеста».
Ведь разбегающихся людей можно было оттеснить щитами. К тому же никто не оказывал сопротивления.