Бенефис пожылого гения
Бенефис пожилого гения, который сам прекрасно знает, что он гений, никто вокруг в этом тоже не сомневается и главное — Гостелерадио СССР и соответствующие структуры ЦК партии не возражают против такого четырехсерийного (!) бенефиса, первые полчаса которого пожилой гений задумчиво ходит по пустому залу, смотрится в зеркала, поправляет на манекенах галстуки, вспоминает (за кадром звучат) фрагменты из своих монологов и песен — охуенный такой прижизненный памятник. Может быть, это не бросалось бы так в глаза, но когда знаешь, что больше ни про кого из живших тогда гениев таких фильмов не снимали — ни про Шостаковича, ни про Шолохова, ни про Утесова, ни про каких-нибудь старых мхатовских актеров типа Жарова, — то вздрагиваешь: неужели у чувака были такие выдающиеся заслуги, что он был круче всех?
Ладно, допустим.
Смотрим дальше. Походил по залу, показывают монолог — что-то типа газетного фельетона о том про плотника, который знает свое дело, а у него есть начальник, который примерно представляет себе, чем занимается плотник, а у начальника есть начальник, который что-то такое про плотников слышал, а у того начальника — еще один, который ничего про плотников не знает, но он все и решает. Аплодисменты.
Осторожно говорю супруге — может, посмотрим что-нибудь другое?
Супруга немедленно соглашается. Оба понимаем, что эти два диска мы так никогда и не посмотрим — говно невероятное, Петросян на этом фоне — совершенно недосягаемая вершина.
При этом Петросяна не любит никто, а Райкина по умолчанию считают каким-то неебическим классиком. В греческом зале, в греческом зале. Обидно даже как-то.
Кстати, В.В. Путин познакомился с Л.А. Путиной на концерте Райкина.
Отсюда
А все просто. В шоу-бизнесе одни законы, как общая теория поля. Что в музыке, что в кино, что на эстраде. Все определяет материал. Если материал плохой — то его никакой гениальный артист не исправит. А если исправит — то до определенной степени только.
То же и с Петросяном. У него тоже бывает хороший материал. Но редко.