Демократия как месть
Воскресенье, декабря 30, 2007«Лучшей местью за смерть моей матери будет установление в Пакистане демократии.»
Сын Беназир Бхутто.
Так и сказал.
«Лучшей местью за смерть моей матери будет установление в Пакистане демократии.»
Сын Беназир Бхутто.
Так и сказал.
Папа Римский Бенедикт XVI приказал епископам создать отряды экзорсистов, которые должны будут бороться с набирающим силу сатанизмом, пишет The Daily Mail со ссылкой на ватиканское новостное онлайн-издание Petrus.
Отсюда
Комментарии пиндосов поразительные. «О май гад! Шит! О май гад! Шит!»
Все же дебилы они невероятные.
Заявление для прессы и правозащитников Алексаняна Василия Георгиевича, находящегоося в ФГУ ИЗ-77/1 УФСИН России по г. Москве
27.12.2007 г. Российская Федерация обязана выполнить уже третье по счету Указание Европейского суда по правам человека о моей скорейшей госпитализации в специализированную гражданскую клинику из тюрьмы, где я сейчас нахожусь.
Предыдущих два аналогичных Указания от 27.11.2007 г. и 06.12.2007 г. властями РФ были полностью проигнорированы.
Вот уже 21 месяц как я нахожусь в, так называемом, «предварительном заключении» по сфальсифицированному обвинению как один из руководителей НК «ЮКОС».
Я был вынужден обратиться в Европейский суд по правам человека фактически за спасением своей жизни, т.к. власти Российской Федерации своими действиями реально поставили меня на край могилы.
Более года назад в результате проведения судебно-медицинской экспертизы у меня было обнаружено смертельное заболевание. Уже тогда мое состояние требовало начала высокоактивной химиотерапии с целью поддержания жизни и ее продления. Заключение экспертов прямо ставило возможность содержания меня в тюрьме в зависимость от срочного начала химиотерапии. При этом эксперты отказались отвечать на поставленный следствием вопрос, возможно ли вообще проводить такую химиотерапию в условиях режима СИЗО, так как такая терапия сама по себе обладает смертельными побочными эффектами и требует соблюдения особых условий ее проведения.
С тех пор, не смотря на мои многократные обращения и жалобы, я продолжаю незаконно содержаться в тюрьме, не получая жизненно необходимой мне химиотерапии и, не имея возможности лечиться в специализированной гражданской клинике, куда я был поставлен на учет в связи с обнаруженным у меня заболеванием.
При этом, я предпринял все от меня зависящее, чтобы добиться проведения химиотерапии, включая подписание требуемого по закону информированного согласия пациента. Но лечение так до сих пор начато и не бьло. Более того, следствие, признавая правомерность моих требований об обеспечении условий лечения, не только не предприняло никаких действий в этом направлении, но и совместно с СИЗО препятствовало моему доступу к лечащему врачу и врачам специалистам из гражданской клиники.
Закономерным результатом такого развития событий явилось существенное ухудшение моего физического состояния, переход заболевания в более тяжелую стадию, развитие ряда других заболеваний, таких как, опухоль печени и лимфатических узлов.
Как итог, к октябрю месяцу 2007 года мое состояние здоровья стало угрожающим. А с 16.10.2007 г. медперсонал СИЗО начал фиксировать ежедневную лихорадку с повышением температуры выше 38 С.
Мое состояние стало таким, что даже врачи ФГУ ИЗ-99/1 ФСИН России вынуждены были подтвердить неспособность моего участия в судебно-следственных мероприятиях. Ухудшение было настолько очевидным, что уже 23.10.2007 г. был создан консилиум гражданских врачей-специалистов, который в присутствии врача СИЗО, по результатам моего осмотра дал заключение о том, что я нуждаюсь в срочном помещении в стационар специализированной гражданской клиники для обследования, уточнения причин лихорадки и лечения.
Однако, вместо выполнения требований врачей-специалистов 26.10.2007 г. я был совершенно неожиданно переведен в больницу другой тюрьмы, а именно, в ФГУ ИЗ-77/1 УФСИН России по г. Москве. С тех пор по сей день я нахожусь там, так и не получая необходимой для моей жизни химиотерапии. И это при том, что 31.10.2007 г. самим следствием было официально признано, что мое обследование и лечение в СИЗО невозможно.
Однако, вместо ожидаемого помещения меня в гражданский специализированный стационар 15.11.2007 г. Московский городской суд по ходатайству следствия продлил мне срок содержания в тюрьме до 02.03.2008 г., полностью проигнорировав представленное самим же следствием заключение консилиума врачей от 23.10.2007 г., положив в основу решения подложную медицинскую справку от 29.10.2007 г. из ФГУ ИЗ-77/1 УФСИН России по г. Москве, о том, что я, якобы нахожусь в «удовлетворительном состоянии» и могу участвовать в судебно-следственных действиях, тогда как в моей истории болезни от 29.10.2007 г. зафиксирована температура 39 С.
На следующий же день 16.11.2007 г. следствие возобновило процесс ознакомления с делом, который не проводился в течение месяца до этого момента в виду моего неудовлетворительного состояния здоровья. При этом следователь, являющийся ко мне в изолятор, прекратил предоставлять мне предусмотренную законом возможность делать заявления и оформлять ходатайства в протоколе ознакомления с делом, как это делалось ежедневно на протяжении всего периода знакомства с делом. Таким образом, я с этого момента был лишен возможности осуществлять свои права обвиняемого и, что наиболее важно, не мог фиксировать в протоколе свои объяснения, касающиеся состояния здоровья, препятствующего продолжению ознакомления с делом.
Такое положение искусственно создало условия для последующего незаконного ограничения меня и моих защитников в ознакомлении с материалами дела, что и было осуществлено по постановлению Басманного суда от 19.12.2007 г. до 15.01.2008 г.
Поняв, что никто не собирается предоставлять мне возможность получать жизненно необходимую медицинскую помощь, 26.10.2007 г. я обратился в Европейский суд по правам человека, который, рассмотрев представленные документы, вынес Указание немедленно поместить меня в специализированный гражданский стационар. Это Указание Российской Федерацией выполнено не было.
06.12.2007 г. Европейский суд по правам человека повторил свое Указание, установив конкретный срок помещения меня в клинику до 10.12.2007 г. Но и это Указание также было проигнорировано Российской Федерацией, которая вместо беспрекословного выполнения своих международных обязательств по соблюдению прав человека стала направлять в Страсбург бессмысленные бюрократические отписки на плохом английском языке.
В результате, сложилась невиданная ситуация, когда Европейский суд по правам человека был вынужден в третий раз потребовать от властей России выполнить свои Указания по помещению меня в срок до 27.12.2007 г. в гражданский специализированный стационар.
Подобное поведение Российских властей является бесспорным подтверждением того факта, что люди, невинно преследуемые по делу ЮКОСа, не защищены не только никаким Российскими законами, но и лишены возможности получать защиту международных, официально признанных Российской Федерации институтов по защите прав человека, каковым является Европейский суд.
Такие действия властей не только подтверждают творящееся в России беззаконие, но и сами по себе являются причиной конкретных тяжких последствий для меня лично. За два месяца пребывания так называемой тюремной «больнице», я заболел туберкулезом.
Таким образом, в результате незаконного почти двухлетнего содержания в тюрьме еще до суда я, будучи практически слепым, доведен до критического предсмертного состояния сознательными, хорошо спланированными совместными действиями прокуроров, следователей, судей и тюремных врачей. При этом, все это время не прекращались попытки сделать меня лжесвидетелем и получить от меня показания, порочащие других руководителей компании НК «ЮКОС», в обмен на изменение мне меры пресечения по состоянию здоровья, то есть фактически в обмен на жизнь. Это немыслимо в 21 веке, но происходит в реальности под завесой замалчивания, сокрытия фактов и лжи.
Я призываю Российское и Международное сообщество остановить процесс бесконечного, бессмысленного избиения людей, имевших хоть какое-то отношение к компании НК «ЮКОС». Презумпция невиновности, закрепленная Российской Конституцией не должна превращаться в фикцию и легко попираться в угоду чьим бы то ни было интересам.
Алексанян В.Г.
СИЗО
26.12.2007 г.
Вообще судебно-следственная система моей страны должна быть полностью расформирована. Я не знаю, как обойтись без ментов и как реформировать милицию (их тоже надо всех выпиздить, но непонятно — как), но я совершенно убежден, что следователей колодкиных и всех без исключения (без исключения!) судей надо уволить, лишить всех привилегий и пусть они живут как хотят сами. Судьи должны быть избираемы народом, который потом эти судьи будут судить.
Потому что вся эта систама уже пошла вразнос. Только в этом году: Тоня Федорова, Аракфеев и Худяков, Ульман, теперь вот этот Алексанян. Я не знаю, виновны Аракчеев, Худяков, Ульман или Алексанян (я знаю только про Тоню) — но когда людей два раза оправдал суд присяжных, повторять попытки засадить их — это жестоко, это животная месть, не имеющая ничего общего со справедливостью. Убивать человека в назидание другим (что происходит с Алексаняном) или лишать детей матери (что происходит в случаях с Федоровой и Бахминой) — это опять же животная месть, не имеющая ничего общего со справедливостью.
Ничего общего со справедливостью.
Издательство позиционирует дебютный роман Анатолия Брусникина «Девятный Спас» как первый за многие годы роман в этом жанре. Между тем у любителей исторических романов при чтении «Девятного Спаса» случается дежа вю. Брусникин частично переписал роман Елены Чудиновой «Ларец», впервые изданный в 2004 году».
Отсюда
Как интересно.
Впервые выявлено 42819 случаев заболеваний сифилисом, показатель на 100 тысяч населения – 29,92 ( в 2006 г – 31,29), в том числе детей до 17 лет — 1514 случаев, показатель – 5,31 (в 2006 г показатель – 6,06). Заболеваемость регистрируется во всех субъектах Российской Федерации.
Зарегистрировано 38830 случаев заболевания гонореей показатель на 100 тысяч населения – 27,13 (в 2006 г – 28,58 ), в том числе детей до 17 лет– 1385 случаев, показатель – 4,86 (в 2006 г – 5,55). Заболеваемость регистрируется во всех субъектах Российской Федерации.
Отсюда
Сильный документ.
По ппросмотру двух серий «Ликвидации» я никак не мог отделаться от мысли, что этот сюжет мне знаком. И я вспомнил, откуда:
Прототипом Остапа Бендера был старший брат одного замечательного молодого поэта, друга птицелова, эскесса и всей поэтической элиты. Он был первым футуристом, с которым я познакомился и подружился. Он издал к тому времени на свой счет маленькую книжечку крайне непонятных стихов, в обложке из зеленой обойной бумаги, с загадочным названием «Зеленые агаты».
…
Брат футуриста был Остап, внешность которого соавторы сохранили в своем романе почти в полной неприкосновенности: атлетическое сложение и романтический, чисто черноморский характер. Он не имел никакого отношения к литературе и служил в уголовном розыске по борьбе с бандитизмом, принявшим угрожающие размеры. Он был блестящим оперативным работником. Бандиты поклялись его убить. Но по ошибке, введенные в заблуждение фамилией, выстрелили в печень футуристу, который только что женился и как раз в это время покупал в мебельном магазине двуспальный полосатый матрац.
…
Но что же в это время делал брат убитого поэта Остап?
То, что он сделал, было невероятно.
Он узнал, где скрываются убийцы, и один, в своем широком пиджаке, матросской тельняшке и капитанке на голове, страшный и могучий, вошел в подвал, где скрывались бандиты, в так называемую хавиру, и, войдя, положил на стол свое служебное оружие — пистолет-маузер с деревянной ручкой. Это был знак того, что он хочет говорить, а не стрелять. Бандиты ответили вежливостью на вежливость и, в свою очередь, положили на стол револьверы, обрезы и финки. — Кто из вас, подлецов, убил моего брата? — спросил он. — Я его пришил по ошибке вместо вас, я здесь новый, и меня спутала фамилия,- ответил один из бандитов. Легенда гласит, что Остап, никогда в жизни не проливший ни одной слезы, вынул из наружного бокового кармана декоративный платочек и вытер глаза. — Лучше бы ты, подонок, прострелил мне печень. Ты знаешь, кого ты убил? — Тогда не знал. А теперь уже имею сведения: известного поэта, друга птицелова. И я прошу меня извинить. А если не можете простить, то бери свою пушку, вот тебе моя грудь — и будем квиты. Всю ночь Остап провел в хавире в гостях у бандитов. При свете огарков они пили чистый ректификат, не разбавляя его водой, читали стихи убитого поэта, его друга птицелова и других поэтов, плакали и со скрежетом зубов целовались взасос. Это были поминки, короткое перемирие, закончившееся с первыми лучами солнца, вышедшего из моря. Остап спрятал под пиджак свой маузер и беспрепятственно выбрался из подвала, с тем чтобы снова начать борьбу не на жизнь, а на смерть с бандитами.
Валентин Катаев. Алмазный мой венец
Я читал, что у Гоцмана был реальный прототип, который работал в Одессе после войны. Но мне кажется что сюжет про Остапа и его брата точно был использован при написании сценария про Гоцмана и Полужида.