Случайный прохожий, выходя, например, со станции метро Красные ворота и спотыкаясь, выдыхает еще более случайную комбинацию звуков. И тут вдруг высотка, стряхнув с себя лишнее — вывески антисоветских учреждений, кондиционеры, выплюнув сквозь стеклопакеты находившихся внутри граждан, теперь похожих на кетчуп, встает и превращается в гигантского, умеренно, но все же человекоподобного робота-трансформера. Щетинится ракетами, выпускает лазерные пушки (привет, Бивис!) и так далее.
Потому что случайная комбинация звуков была паролем, а высотки-трансформеры — той самой военной тайной, которую не выдал буржуинам Мальчиш-Кибальчиш.
Высотка издает призывный рев, и также в разных концах Москвы поднимаются сестры ее, а за ними — пехотой прикрытия — прочие сталинки. С ВДНХ, теряя штукатурку, мчат уже легкой кавалерией изящные белые павильоны.
Сперва дома-роботы идут к трупу гостиницы «Москва», и без слез скорбя, клянутся отомстить.
Потом начинается ад. Каменные ступни утюжат рядовых граждан, депутатов ГД, гастарбайтеров и даже лиц кавказской национальности. Грузин, впрочем, не трогают. Догадайтесь, почему.
Но в это время мчится уже по Тверской, от мэрии к Манежу, уворачиваясь от кирпичных ракет, автомобиль Юрия Михайловича Лужкова. Вприпрыжку сбегает мэр по лестнице вниз, в секретные недра, и нажимает главную кнопку на главном пульте.
И вот уже навстречу разбушевавшимся камням социализма встают, сияя стеклом и похрустывая гипсокартоном, воины-трансформеры нового времени. Арарат-Хаят отрыгивает в Университет не вовремя поселившегося в гостинице жителя Палестины. С крыши Ритца летят во врага изящные столики, коллекция вин и случайные посетители бара. Олимпик-Пента пытается удушить в объятиях павильон «Животноводство». Тяжело, стряхивая по дороге как муравьев, узбекских строителей, движется к месту боя Башня «Федерация». Спешит с юга к центру здание Газпрома, обдавая окрестности неприятным запахом и выпуская фейерверки долларов. Высотка с Сокола, пользуясь сходством и общей неразберихой, старается подкрасться поближе.
И, раздирая землю, гигантским стеклянным ульем встает вдруг меж бойцами Манеж, на голове которого стеклянный купол с Г.Победоносцем оказывается просто кепкой.
А в конце побеждают хрущевки. Берут числом. И, предположительно, начинается оттепель.
Иван Федорович Давыдов
