Селективная антропология
Небольшая выдержка из последнего подкаста Кремль 36, которую хотелось бы выделить в отдельное высказывание:
Максим Кононенко: История с Каддафи кончится тем, что его найдут и свои же повесят, ну как с Саддамом Хусейном было. Несмотря на то, что эти повстанцы так называемые не раз заявляли, что им не нужна смерть Каддафи, там и прочее, сейчас они уже говорят о том, что его надо судить в своей стране. В общем, все это некрасиво, ужасно, и в очередной раз демонстрирует звериный оскал капитализма, нам показывает, как он умеет решать проблемы, вторгаясь в суверенные дела других государств, но к сожалению, мы можем сколько угодно это осуждать, но ничего не можем с этим поделать. Штаты конечно, и Англия, и Франция они скажут, ну извините, ну да косяк вышел, убили Муаммара Каддафи, ну чего делать. Ну и все так скажут: ну чего делать, да ну, у Соединенных Штатов Америки там десять авианосных групп — ну чего с ними делать? Которые по всему миру плавают. Ничего с ними не поделать, остается только развести руками и поохать и поцокать языком.
Я, кстати, странно устроенный человек, меня все время удивляют эти битвы насмерть в Москве за Малый Козихинский переулок, допустим, или там за Большой Козихинский переулок, или за Хитровку. То есть, допустим там Хитровка, а вот Хитровская площадь она уже давно не такая, как у Гиляровского описано. И то, что там хотели построить какой-то дом, это ничего не изменило бы — Хитровская площадь, ее нет. При всем при том никто… вот, гораздо ценнее сохранение духа, сохранение каких-то мест, где что-то было. У религиозных людей у них есть такой термин «намоленное место», да: вот, когда храм стоит на одном и том же месте, он обновляется. Церковь относится к храму не как к зданию, а как к месту. Для церкви совершенно нормально сломать одно здание и построить на том же месте другое. Для светских людей, для них ценно здание, то есть мусор, не дух, который живет в этом месте, а именно вот этот мусор. В этом смысле борьба людей в Козихинском переулке, она смешная. Борьба людей против небоскреба в Питере, она смешная, потому что небоскреб в Питере не изменит сути и духа Питера, он изменит внешний вид, да всем посрать на … Глупо пытаться сохранить внешний вид города, дух которого умер. Дух Питера умер, его там нет, в Москве то же самое — глупо стараться сохранить Козихинский переулок, когда вокруг все перестроено. Ну это бессмысленная абсолютно вещь, а вот сохранить дух, — это другое дело, и лично мне очень печально, что уходят…
Вот исторически эти режимы корейский, кубинский и ливийский они мне гораздо интереснее, чем Малый Козихинский переулок, потому что культура… Вот находят антропологи в джунглях Амазонки племя папуасов, которое там живет тысячу лет и никогда не видело цивилизации. И антропологам жутко интересно, как у них там все устроено, какие обычаи. Все люди считают, человечество считает, что это нормально — есть племя папуасов и что антропологи их изучают. Почему же, блять, ненормально, что есть Северная Корея, которая живет по своим внутренним законам и правилам, почему нужно блять нести в Северную Корею демократию, а папуасам нельзя нести демократию. Ведь папуасов все охраняют, говорят, что это ценное для антропологии, ценная исторически вещь, нельзя трогать и нельзя туда вторгаться, потому что иначе все разрушится. А зачем же нахуй тогда вторгаться в Северную Корею, на Кубу и в Ливию. Пусть они тогда там живут, если их это устраивает, а их по ходу дела это устраивает, если бы их не устраивало, они бы устроили восстание. Вот в Ливии там устроили восстание десять человек, а НАТО их поддержало. Для меня лично это непонятно.
Михаил Грозовский: А что Россия в этих условиях выступает как лесничий и антрополог и защищает все эти ублюдские режимы?
Максим Кононенко: В силу исторической памяти, у нас ведь экстенсивный довольно процесс. На постсоветском пространстве все эксперты по этим регионам, они получали образование при советской власти. В семидесятые годы получали образование люди, на крайний случай в восьмидесятые. И почему даже в условном арабо-израильском конфликте — потому что все, что там на самом деле происходит, включая Африку, это некий арабо-израильский конфликт — мы на стороне арабов, а не евреев? Потому что так учили в советских вузах в семидесятые годы. В советский вузах в семидесятые года у нас был антисемитизм на государственном уровне довольно серьезно, у нас евреев даже в вузы не брали, на всех учили, что арабы это хорошо, а евреи — плохо. И это до сих пор ощущается, потому что все эти люди продолжают работать. Политические консультанты типа Е.М. Примакова, который дружил с Саддамом Хусейном, а с евреями не дружил. Но это поколение сменится, кстати, я не пойму, на что. У нас там был институт стран Азии и Африки, и есть еще, там при ФСБ, но у нас никогда не было института Израиля. Так что объясняется ровно вот этим.
Кремль 36