В Москве арестовали Путина.
Узнав об этом президент Медведев
Возрадовался. Немедленно поехал в Кремль
И там напился как свинья.
И вот лежит он в кабинете.
Над ним — тяжелый президентский стол.
И надписи не нем: «Иосиф», «Лёня» «Вова»,
«Никита», «Юра». «Боря» и «Костян».
А слова «Дима» нет!
Но он-то помнит, что писал!
Вот здесь, в углу, где «Лёня».
Теперь же в этом месте пустота.
Как будто стерли. Словно наждаком.
Но кто бы мог? Ведь это кабинет, простите, президента!
Сюда кому угодно хода нет!
Пока он думал так, его снимала камера
Сокрытая под крышкою стола на случай,
Если он напьется и упадет под стол.
На тот же случай, если не напьется
Была другая камера — висела за столом
В углу, меж складками штандарта
А президент не знал — ему не разрешали
Подходить к штандарту
И трогать за него.
Отснятый видеопоток каналами файфай
Немедленно передавался «Нашим»
Те резали его на части и клали на YouTube.
Потом писали в Твиттере: «Смотрите»
И все смотрели. И охуевали.
Ну сами думайте: вот пьяный президент
Лежит в своем кремлевском кабинете
Разглядывает снизу стол
И шепчет «Дима», «Дима», «Дима», «Дима».
Такого даже Ельцин себе не позволял.
По крайней мере мы о том не знали.
Тем временем Мещанский суд
В лице судьи Данилкина решает,
Что премьер-министр невиновен
И может ехать прямо на работу
Поскольку дел в стране невпроворот.
И вот он едет в лимузине, а радио «Эхо Москвы»
Передает, что в интернете
опубликован пьяный президент
И что вот этот вот ужасный прецедент
Постыден и позорен перед всеми,
перед цивилизацией и миром,
перед свободой и перед законом,
Но президент не виноват, а виноваты
Конечно, «Наши», ибо всё говно в стране
Исходит лишь от них, а тайна частной жизни
Священна. Вот хотя бы Ельцин…
Премьер-министр в этом месте выключает,
Звонит ребятам в ФСО и просит, чтобы президента
достали бы уже из-под стола,
Чтоб отнесли его и положили на кушетку
В комнате отдыха,
дверь за штандартом,
ключ на вахте.
А как проспится — чтоб ему опохмелиться,
А после чаю, крепкого, и с сахаром
И пусть летит куда-нибудь подальше,
Хоть в Сочи, хоть еще куда,
Но чтобы никаких ни журналистов, ни блогеров, ни прочей дряни
Ведь он такой ранимый, в сущности — ребенок.
А я тем временем со всеми разберусь.
И выключает связь. Смеется.
Говорит водителю: «Забавно получилось
Еще смешнее было бы, когда б
Данилкин бы меня не отпустил,
И я не позвонил бы в ФСО,
И он всё так бы и лежал там, в кабинете, под столом,
И имя бы свое искал,
Которое я стер
Вот этой вот рукой.»
И Путин показал — какой.
Водитель молча улыбался.
